Борис Владимирович Гаврилов, участник Великой Отечественной войны. Родился в Малоярославце 7 июня 1915 года.
В 15 лет, окончив ФЗУ (фабрично-заводское училище), получив специальность слесаря-инструментальщика, поступил на работу на Малоярославецкий завод «Красный металлист». После трёх лет работы на заводе направлен на учёбу в Егорьевский техникум.
В 1936 году по путёвке комитета комсомола был направлен на учёбу в Севастопольское высшее военно-морское училище, которое закончил с отличием в 1940 году. Несмотря на предложение продолжить обучение в аспирантуре, выбрал самую тяжёлую службу на Северном Флоте.
Война застала Бориса Владимировича на эскадронном миноносце «Гремящий». Корабль фланговым огнём поддерживал наши войска на суше, высаживал десант, провёл более тысячи транспортов в 63-х конвоях, отразил 112 атак вражеской авиации, сбив 14 и повредив 23 самолёта. Потопил одну подводную лодку и несколько повредил. Выставил сотни мин, разгромил много артиллерийских батарей. Спасал наши суда.
За отвагу, героизм личного состава «Гремящий» был удостоин звания гвардейский. Это звание увековечило корабль в истории. Новые современные эсминцы носят звание «Гремящий».
За время войны Борис Владимирович прошёл путь от командира группы до командира корабля. За боевые заслуги в дни войны награждён 10 правительственными наградами: двумя орденами Красного Знамени, орденами Отечественной войны первой и второй степени, орденом Красной Звезды и пятью медалями.
После войны окончил военно-морскую академию. Командовал бригадой, крейсером. Будучи командиром крейсера «Жданов» совершил первый в то время поход советских кораблей в Югославию и Сирию. В Сирии был награждён орденом и удостоин звания почётного гражданина города Латакия (Латакия – главный порт Сирии на Средиземном море).
Ушёл в запас Борис Владимирович в звании капитана первого ранга в 1964 году. Награждён 27 правительственными наградами.
На гражданской службе Борис Владимирович 20 лет проработал в Калининградском морском рыбном порту начальником портнадзора и старшим лоцманом.
Будучи капитаном дальнего плавания, совершал большие переходы в другие страны, в том числе в Индонезию. В отставке жил в Риге.
Умер в Малоярославце в 1995 году. Похоронен на малоярославецком городском старом кладбище.
Вот что рассказал Борис Владимирович будучи лейтенантом об одном боевом походе писателю Николаю Панову. (статья опубликована в литературном сборнике «Североморцы» военным издательством Министерства Обороны Союза ССР).
– В штабе познакомили меня с обстановкой. Дали корректировочные таблицы, карту. Перебросили нас четверых в назначенное место в фиордик на переднем крае.
На катере-охотнике, сами знаете, внизу помещение маленькое, негде повернуться. Разместил я там сигнальщика и радистов, а сам на люке примостился снаружи. Шли Мотовским заливом. Иногда волна захлёстывала, но ничего, укрылся регланом, даже вздремнул малость.
Высадили нас в этом самом назначенном месте. Когда заливом шли, посмотришь кругом – красота какая! Волны фосфорятся, вспыхивают белыми огоньками. А вышли на берег – неуютно. Темнота полная, туман надвинулся, дождь заморосил. Правда, для стрельбы с моря это неплохо – при такой видимости фашистская авиация мешать не будет.
Сошли на камни – скользко, ил под ногами, подъём крутой. Что впереди – неизвестно. Передний край! Может быть, сюда уже егеря добрались. Вынул я из кобуры пистолет, переложил в карман реглана. По карте до места, откуда связь с «Гремящим» устанавливать, кабельтов шесть ходу. Как будто близко. Да ведь кругом тьма, сплошные обрывы.
Сигнальщик Онухов оступился, умудрился как-то штык потерять. По скалам мы лазать не привыкли. Шарит Онухов, не находит штыка, что-то шёпотом загибает по-матросски. Огня зажечь нельзя, а потеряет штык мой орёл – неприятностей потом не оберёшься. И до прихода «Гремящего» всего полчаса осталось!
Наконец, нашли мы на дне расщелины штык. Подгребли к месту встречи с армейским связным – как будто то самое место, что обозначено на карте. Остановились. Утёсы, дождь, ветер. Может быть, совсем рядом связной, а как о себе дать знать? Пошёл я на риск – выстрелил в воздух из пистолета. Выходит кто-то из-за скалы. Всмотрелись – наш советский солдат.
«А мы вас давно ждём!» – говорит так внушительно, с упрёком. «кто это «мы»?
«Да я» – говорит, – жду!»
Повёл он нас дальше, туда, откуда с армейским командным пунктом телефонная связь. Установили мы рацию, даём свои позывные. Нет связи с «Гремящим»! А он, по времени судя, уже должен в фиорде быть. Вскарабкался я на самую высокую скалу, поднял над головой антенну. Ну, думаю, если и теперь не поймаем корабль, что делать? Завалю всю стрельбу. Однако отозвался «Гремящий»…
Мне с командного пункта стали площади обстрела давать, я их корабль сообщаю. И вот со стороны моря небо озарилось большой белой вспышкой, а звука ещё нет. Потом как загремело! И снаряды ж-ж-жих над головой.
С фронта отклонения сообщают… Даю корректировку. Ещё залп. Слышу по телефону: «Хорошо. Миномётную батарею разбили. Блиндажи накрыли…» А с моря вспышка за вспышкой. Просят с переднего края перенести огонь на автоматчиков… На фашистский КП.
Наконец, сообщают: «В помощи вашей больше не нуждаемся». Стали мы сворачивать аппаратуру. К берегу пошли. И вдруг два мощных взрыва. Как будто с моря. Думаю – неужели торпедировали наш корабль?
Сердце так и упало… Вот ушёл с «Гремящего», и как раз такое случилось. Были у нас сведения – вражеская подлодка поблизости от фиорда ходила. Могла залечь под берегом, затаиться, выйти в торпедную атаку.
Спешим к берегу. К тому времени совсем рассвело. Черники кругом видим до чёрта. Все скалы в ягоде. А мы и смотреть на неё не могли, так о корабле затосковали.
Прибежали к катеру. Там тоже взрывы слыхали. А откуда – не знают. Подошли мы к другому фиорду, откуда «Гремящий» стрелял. Нет корабля. Но на воде – ни обломков, ни масляных пятен. На душе легче стало. Но всё-таки до самого прихода в базу не могли успокоиться, всё думали – что это за взрыв такой был?
Фото из семейного альбома